Как писал Михаил Чехов, на сцене — я, образ и я же в роли цензора самого себя. В общем, един
в трех лицах. Бродский сказал еще точнее: «Все творчество — в уши Богу!». Об этом сообщает
«Рамблер».
В преддверии 175-летнего юбилея Тбилисского государственного академического русского
драматического театра имени А. С. Грибоедова мы беседуем с его ведущим актером Валерием
Харютченко. Артист — обладатель грузинского ордена Чести и российского ордена Дружбы,
он также награжден медалью Пушкина.
Валерий, о чем Вы размышляете на пороге юбилея?
«Земля — транзит, мгновенье — птица. Под крыльями ее пунктиром дня и ночи жизнь
промчится». Сколько же этих мгновений отпущено нам? Никто не знает. Только судьба.
Вот мы и молим Господа о лучшей доле для себя и своих близких. У кого-то жизнь сложилась
удачно, у кого-то — не совсем. Но все надеются. А сегодня, когда каждый из нас оказался
так уязвим перед опасностью пандемии, мы еще острее ощутили быстротечность времени
и значение каждого мгновения. Это напоминание. Что мы делали, делаем и что должны
еще успеть сделать. Ведь это наша жизнь. Так что же мы оставим после себя? Вот в чем вопрос.
Для меня главное — это театр. В нем смысл моей жизни. В театре все обострено. Актер —
человек без кожи, он нуждается в особенном отношении. А поскольку, как сказал Шекспир, «весь
мир — театр и люди в нем — актеры», то все они ищут понимания, прощения и любви. Ковчег —
один на всех, а мы раскачиваем его, как детские качели. Для актера выход один — заботясь
о своей душе, пытаться согревать души других.
Что Вы и делаете со сцены театра Грибоедова уже много лет. Как и наши далекие предки. Ведь
в этом году исполняется 175 лет со дня основания русского театра в Грузии величайшим
дипломатом графом Михаилом Воронцовым.
Да, этот человек внес неоценимый вклад в историю. А мы, его наследники, продолжаем
эту высокую миссию и на грузинской земле несем слово Грибоедова, Пушкина, Лермонтова,
Гоголя, Толстого, Островского, Достоевского, Тургенева, Чехова, Булгакова, Вампилова.
Вы прожили в творчестве интересную, насыщенную жизнь. Наверняка было то, что особенно
запомнилось, запало в душу.
На этот вопрос очень легко, но и очень сложно отвечать. Слишком много было значимых
событий, потерь, обретений. Но главное мое обретение — это, конечно, театр. Вот он и запал
мне в душу. Думаю, и на небесах не расстанусь с ним. Однажды со мной приключилась почти
детективная история, которая вполне могла закончиться летально. В критическую минуту
я ощутил пронзительную тоску, и только одна мысль билась в моем мозгу. А была она о театре.
О том, что я еще ничего не успел сделать и уже, как видно, не сделаю. Но не тут-то было.
Как живительный источник, энергия театра встряхнула меня, и, подавив предательскую дрожь
в коленках, я вступил в психологический поединок. И победил… А утром снова была репетиция,
а вечером спектакль «Старший сын» в постановке Сандро Товстоногова, в котором я играл
Бусыгина. Говорят, любовь — болезнь. Она делает тебя зависимым. Нет, любовь окрыляет,
и ты становишься свободным и можешь предложить зрителю полет — катарсис. Об этом
сообщает «Рамблер». Далее в источнике: https://news.rambler.ru/other/44857334-kovcheg-odin-na-vseh/?utm_content=news_media&utm_medium=read_more&utm_source=copylink
